Биота - эта та жизнь, которая существовала до человека в океане и на суше и продолжает существовать сейчас в присутствии человека на Земле. В морях и океанах до недавнего времени человек использовал продукты моря только на берегу. Пушкин писал в своих сказках, что старик ловил рыбу неводом. С развитием кораблевождения стал разрастаться китобойный промысел, приведший к почти полному уничтожению китов в океане. С ограничением китобойного промысла численность китов стала восстанавливаться. Сейчас человек вылавливает рыбу и беспозвоночных (крабов, креветок, кальмаров и пр.) по всей акватории океана. Но эти крупные животные составляют малую верхушку жизни в океане, которая представлена, в основном, микроскопическими организмами - одноклеточными водорослями фитопланктона и мельчайшими многоклеточными животными зоопланктона. Эксплуатация человеком этих организмов невозможна, и они выполняют свою работу по стабилизации окружающей среды в том же объеме, как и тысячи лет назад. Загрязнение океана, в основном, нефтепродуктами (которое не относится к проблеме эксплуатации) сказывается в прибрежной полосе и береговой зоне. Открытый океан страдает от этого загрязнения в значительно меньшей степени.

Но человек живет не в океане, а на суше. Человек уничтожил биоту на 70% территории суши. Семьдесят процентов суши, где биота уничтожена, поделены между пустынями, которые человек эксплуатировать не может, пастбищами, используемыми для выкармливания скота, разреженными, подвергаемыми вырубкам древостоями (не путать с ненарушенными лесами), обрабатываемыми пахотными землями, где человек выращивает свой урожай и территориями, на которых расположены жилые дома и промышленные предприятия. Часть территории, на которой уничтожена биота, заросла кустарником и редкими деревцами, которые в Западной Европе и других освоенных человеком участках суши называют "лесами". В этих "больных", ослабленных антропогенным воздействием "лесах" непрерывно происходят пожары или наводнения. Однако эти "леса" могли бы превратиться в настоящие здоровые леса за время порядка 150-200 лет, если человек перестал бы ими "управлять", очищать по своим людским представлениям и проводить через них дороги. Настоящие же ненарушенные леса, как и рукописи, не горят. На всех освоенных территориях с уничтоженной биотой, кроме пожаров и наводнений, непрерывно происходят ураганы и смерчи. Недавно такой ураган полностью уничтожил город Новый Орлеан в Северной Америке. Раньше в этих местах ураганов не было.

Тридцать процентов суши, на которых еще функционирует биота, составляют ненарушенные леса и болота. До сих пор считается, что человек не эксплуатирует ненарушенные леса и болота, и поэтому они лишь тормозят развитие прогресса и не нужны человеку. Ненарушенные леса рассматриваются как запас древесины, а болота как запас торфа, использование которого в последнее время считается нерентабельным. Поэтому предполагается с развитием техники и экономики уничтожить биоту на этих оставшихся 30% суши, превратив леса в вырубаемый древостой, а болота в пахотные земли. На это, в частности, нацелен новый лесной кодекс Российской Федерации. Ненарушенные леса предполагается сохранить в заповедниках как "памятники природы", которые сейчас занимают менее 2% территории суши.

Однако представление о том, что человек не эксплуатирует биоту суши в ее ненарушенном виде и что поэтому эта биота человеку не нужна, является глубочайшим и очень опасным заблуждением. Человек существует на суше только за счет возможности использования пресной воды. Как отмечалось в популярной песне прошлого столетия, "без воды и не туды и не сюды". Человек использует пресную воду из рек. Соленая океанская вода ему не подходит. Реки - единственный источник пресной воды на суше. Все пресные озера содержат столько воды, сколько стекает через реки в океан за четыре года.

Почему же текут реки? Почему рек нет в пустынях? Не может ли случиться так, что вся вода, стекающая в реки откуда-то, полностью стечет в океан и больше ее не будет? Эти вопросы всегда волновали пытливых детей. С возрастом люди к этому привыкают и перестают задавать себе эти вопросы. Люди, убежденные в простоте природных процессов, о которых известно со школы, сразу ответят, что реки текут потому, что идут дожди, а дожди идут потому, что вода испаряется, пар поднимается вверх, образует облака и выпадает в осадки. Но ведь испаряется вода на суше, до океана тысячи километров. А реки-то текут в океан. Вода, испарившаяся в океане, сама на сушу, например, в пустыню, не приходит. Поэтому кажущееся убедительным школьное объяснение течения рек напоминает историю с бароном Мюнхаузеном, вытащившим себя за волосы из болота.

Для того, чтобы реки текли, необходим насос, закачивающий испарившуюся с поверхности океана воду в любое удаленное от океана место суши. Например, верховья Енисея удаленны ото всех океанов и морей на расстояние в несколько тысяч километров, и никакая влага, испарившаяся в океане сама на такое расстояние вглубь суши пройти не может. Любой насос требует затрат энергии, а эта энергия может забираться в природе только от энергии Солнца. Таким насосом являются ненарушенные леса и болота, потребляющие энергию солнца с помощью процессов фотосинтеза - синтеза органического вещества при поглощении солнечного света. Лесной биотический насос основан на физических принципах, которые биота в течение сотен миллионов лет эволюции изучила гораздо лучше людей. Биотический насос влаги работает только в ненарушенном лесу с сомкнутым покровом высоких деревьев и сообществом бактерий, грибов и животных, обслуживающих работу этого леса. Разреженные, вырубаемые, пронизанные дорогами леса, а также все освоенные человеком лишенные леса территории не обладают свойством биотического насоса. Они не могут непрерывно закачивать воду с океанов и поэтому всегда страдают от недостатка пресной воды. Таким образом, человек не только эксплуатирует оставшуюся биоту суши, он не может жить без нее, и, уничтожив ее, как это он собирается сделать, неизбежно погибнет сам, не будучи в состоянии существовать без пресной воды.

Научное описание действия биотического лесного насоса можно прочесть в нашей недавней публикации. Здесь мы попытаемся популярно и кратко изложить принципы его действия.

Все знают, что дожди идут с неба из облаков. Но чтобы вода попала на небо и превратилась в облака, она должна испариться на земной поверхности, из океанов, морей и влажной почвы (реки и озера занимают 2% поверхности суши, и испарение влаги из них ничтожно мало). После испарения водяные пары должны подняться до уровня облаков, где они конденсируются и зависают до начала дождя. Подъем водяного пара создается ветром, направленным вверх, этот ветер и поддерживает облака. (Физическая причина подъема водяного пара и образование вертикального ветра везде, где есть испарение, непроста. Именно эту физическую причину знал лес и умел ею управлять, но до сих пор не знали люди. Для понимания действия биотического насоса эту причину знать не надо. Необходимо лишь учитывать наблюдаемый подъем водяных паров до облачного покрова.)

Очевидно, что там, где больше испарение, больше и направленный вверх ветер, больше облаков и больше осадков. Лес - уникальный механизм, изобретенный жизнью, способный развить величину испарения, намного большую испарения с открытой водной поверхности океана. Сомкнутый покров высоких деревьев имеет суммарную площадь поверхности всех листьев, в десятки раз превосходящую площадь открытой водной поверхности, которая могла бы поместиться на площади леса. Каждый лист может испарять как водная поверхность той же площади. (А может и не испарять в зависимости от управляющего действия дерева). В результате, лес может развить испарение, намного превосходящее испарение океана. Над лесом возникают вертикальные потоки воздуха, большие, чем над океаном. Следовательно, снизу начнется подсос воздуха с океана в лес. Вода, испарившаяся в океане, наиболее обильна вблизи поверхности (плотность воздуха и паров воды уменьшается с высотой). Эта океанская влага засасывается на лес, поднимается, образует облака и выпадает в осадки над лесом, компенсируя речной сток.

Таким образом, влага всегда идет из области, где испарение меньше, в область, где испарение больше. В пустыню, где испарения нет, влага не идет никогда. Почва в ненарушенном лесу всегда будет влажной, что предотвращает пожары - ненарушенный лес поджечь практически невозможно. Регулируя испарение листьев, лес предотвращает наводнения, поддерживая речной сток на строго определенном уровне. (Весенний паводковый сток - неизбежное следствие выключения действия биотического насоса зимой.) Регулируя постоянный поток воздуха и влаги с океана на сушу, лес предотвращает возникновение ураганов и смерчей, которые при полностью покрытой лесом суше могут возникать только над океаном, не причиняя людям, живущим на суше, эти неприятности.

Cовременная практика вырубки лесов на древесину и проведения через лес дорог является беспрецедентным варварством, которое можно сравнить с воображаемой практикой использования тела живого человека для приготовления ремней из его кожи. Люди после подобной операции теряли бы трудоспособность и, длительно и мучительно выздоравливая, лишь с течением времени приобретали бы способность дальше жить и работать. Так и вырубленный, истерзанный дорогами лес теряет свойство биотического насоса. Он восстановился бы, если бы его не трогали 150 лет. Однако, его начинают рубить через 50 лет, что эквивалентно продолжению срезания на ремни чуть только зажившей кожи человека.

После ответа на Ваш первый вопрос ответ на второй вопрос (как естественная биота может отразиться на выживании в будущем) может быть сформулирован кратко: уничтожив биоту на суше, т.е. оставшиеся ненарушенные леса и болота, человек лишит себя пресной воды, без которой выживание любой жизни на суше в будущем невозможно. Это одно из важнейших последствий уничтожения естественной биоты. Однако существует еще и проблема неустойчивости земного климата, о чем можно прочитать в разделе "Популярно о биотической регуляции: О перспективах сохранения жизни."

Если не уничтожать биоту там, где она осталась, и восстановить леса там, где они были уничтожены человеком, то реки, подобные Амазонке и Енисею, потекут и в областях, сегодня занятых пустынями. Проблема выживания перестанет существовать и будет забыта.

Виктор Горшков, Анастасия Макарьева